Сенатор США предлагает запретить лутбоксы и микротранзакции в играх, в которые играют дети

Сенатор США от штата Миссури Джош Хоули (Josh Hawley) внёс на рассмотрение законопроект, который запретит лутбоксы и микротранзакции с моделью pay-to-win в играх, в которые играют несовершеннолетние. Речь не только о развлечениях с рейтингом ниже 18+, но и об играх, авторы которых сознательно позволяют детям использовать микротранзакции.
В ближайшее время Хоули представит законопроект «О защите детей от недобросовестных механик в играх» в Сенате США. В материалах для прессы команда политика в качестве вопиющего примера привела Candy Crush — так, в игре есть специальный набор за 150 долларов, который содержит целый вагон предметов, влияющих на геймплей.
Этот законопроект, скорее всего, также будет применяться ко множеству онлайн-игр, в которых есть лутбоксы и другие возможности потратить реальные деньги на внутриигровые выгоды.
«Когда игра предназначена для детей, разработчикам нельзя разрешать монетизировать зависимость, — сказал Хоули в пресс-релизе. — И когда дети играют в игры, предназначенные для взрослых, они должны быть защищены от навязчивых микротранзакций. Разработчики игр, сознательно эксплуатирующие детей, должны столкнуться с юридическими последствиями».

Ассоциация разработчиков программного обеспечения (группа лоббистов от индустрии видеоигр) сделала заявление вскоре после того, как был представлен законопроект:
«Многие страны, включая Ирландию, Германию, Швецию, Данию, Австралию, Новую Зеландию и Великобританию, пришли к выводу, что лутбоксы не являются азартными играми. Мы с нетерпением ждём возможности поделиться с сенатором инструментами и информацией, которые уже есть в индустрии и которые позволяют контролировать расходы в игре руками родителей».
Раз уж разговор зашёл об азартных играх, напомним, что скепсис по отношению к ограничениям игровой культуры встречается в самых разных обличьях. Например, только вчера мы писали об исследовании, автор которого выяснил, что признание игровой зависимости болезнью может стоить экономике Южной Кореи почти 10 миллиардов долларов.

Источник